Данный урок был опубликован на сайте Завуч.инфо
Управление образованием администрации Прохладненского района
Муниципальное общеобразовательное учреждение
«Средняя общеобразовательная школа ст. Екатериноградская»
РЕСПУБЛИКАНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
«ИЗУЧАЕМ МЕЖДУНАРОДНОЕ ГУМАНИТАРНОЕ ПРАВО»
Проблема отношения к пленным в художественной литературе
Ученицы VIII класса
Кулинич Карины.
Научный руководитель:
Учитель русского языка и литературы Кузьменко Е.В..
Содержание:
1.Как Великая Отечественная война отразилась в судьбе моих близких.
2.Что мне дало изучение спецкурса «Вокруг тебя - мир».
3.Центральный проблемный вопрос моего исследования.
4.Главы романа «Война и мир» Л.Н.Толстого, изученные в 5 классе.
5.Трагедия 1941 года… Поэмы А.Т.Твардовского.
6.Повесть В.Л.Кондратьева «Сашка».
7.Книги С.Алексиевич «У войны- не женское лицо» и «Цинковые мальчики».
8.Заключение, выводы.
Литература:
1.Книги «Вокруг тебя - мир» для 5-8 классов.
2.Материалы Женевских Конвенций по международному гуманитарному праву.
3.Главы из романа Л.Н.Толстого «Война и мир».
4.Поэма А.Т.Твардовского «Дом у дороги».
5.Повесть В.Л.Кондратьева «Сашка».
6.Книги С.Алексиевич «У войны- не женское лицо» и «Цинковые мальчики».
«Что бы я хотел видеть в прозе о войне? Правду! Всю жестокую, но необходимую правду, для того, чтобы человечество, узнав ее, было благоразумней».
В.П.Астафьев
Тема моего исследования «Проблема отношения к пленным в художественной литературе ( на примере произведений отечественных авторов ). Меня неслучайно заинтересовал вопрос : «Возможно ли проявление гуманности на войне?»
А началось все с изучения курса в пятом классе «Вокруг тебя-мир».Читая книги, предложенные Международным Комитетом Красного Креста, я размышляла о роли правил в жизни людей, об уважении человеческого достоинства, о деятельном сострадании, о том, что в самых сложных ситуациях (даже на войне) есть место проявлению гуманности.
А потом учитель предложил нам тему для творческой работы: «Как Великая Отечественная война отразилась в судьбе моих близких, моей семьи».
Готовясь к сочинению, я просматривала старый семейный альбом и на пожелтевшей фотографии увидела парнишку лет семнадцати. Как я поняла из рассказов родных, это был родной старший брат моего дедушки Василий Савельевич Нагайцев. Я стала расспрашивать о нем своего дедушку, и вот что он мне рассказал:
-Внученька, сам я Василия не видел, так как родился через два года после его гибели. Но мне о нем много рассказывала моя мама, пока была жива.
По ее словам, Вася был веселый и общительный, хорошо учился в школе, ему было лет шестнадцать, когда началась война. Выпускной вечер в школе совпал с ее началом. Он прибежал домой утром и с порога заявил: «Мама, я иду добровольцем на фронт! Держать меня не надо, все равно уйду!»
На следующее утро брат пошел к станичному клубу и, несмотря на слезы и уговоры матери, вместе с другими ушел на войну.
Вскоре пришло от него первое письмо, в котором Василий сообщал, что у него все хорошо и он обучается военному делу. А через два месяца от него пришла короткая телеграмма: «Лежу в госпитале, был в плену, отделался легко, не волнуйтесь, Вася». После госпиталя его отпустили домой по ранению, и он рассказал родным, как он попал в плен и был ранен.
Немцы застали их врасплох, бои шли день и ночь, во время обстрела немцев его оглушило, очнулся он уже в плену. Две недели был на грани жизни и смерти, а затем вместе с другом Володей бежал. Побег удался, но на передовой они напоролись на мину. Володя погиб, а Василий был тяжело ранен. В медсанчасть его отправили солдаты, услышавшие шум взрыва.
Поправившись и немного окрепнув, брат опять ушел на войну. И больше мы его не видели… Долгих два года о нем не было никаких известий. Лишь в 1945 году на него пришла похоронка, а в 1946 году в станицу приехал его друг Александр. Он и рассказал о его жизни и смерти. Василий опять попал в плен, несколько раз пытался бежать, но безрезультатно.
Его расстреляли вместе с другими штрафниками на глазах Александра, которому удалось выжить в плену. Его освободили наши , Александр долго лечился и через год после войны разыскал родных погибшего друга, чтобы рассказать им о сыне-герое.
Потрясенная рассказом дедушки, я стала с особым интересом читать о войне. Особенно меня интересовало положение тех, кто в ситуации вооруженного конфликта был ранен, попал в плен. На занятиях спецкурса я знакомилась с основными нормами международного гуманитарного права и их защите.
Я поняла, что Красный Крест всегда видел в страдающем человеке только человека, а не побежденного или победителя и никогда не пытался найти и осудить виновных. Запомнились мне и слова одного из делегатов МККК М.Жюно: «В бою друг другу всегда противостоят лишь две стороны. Но рядом с ними- а иногда и перед ними –появляется третий боец: воин без оружия». «Воин без оружия»- это тот, как мне кажется, кто сражается за соблюдение правил Конвенций, которые ограничивают чрезмерную жестокость людей. В основе этих правил- здравый смысл и стремление людей выжить.
Если бы фашисты соблюдали эти Конвенции, выжил бы не только мой дедушка…
«В русской литературе, - писал К.М.Симонов, - для меня было и остается непревзойденным образцом все, что написано о войне Л.Толстым, начиная от «Рубки леса» и «Севастопольских рассказов», кончая «Войной и миром» и «Хаджи Муратом».
И действительно, нет лучшего учителя для военного писателя, чем Толстой, описывающий войну со всей правдивостью, не отвращая глаз от ужасных жестокостей войны, от ее грязи и крови, от слабостей, пороков и ошибок многих людей. В пятом классе мы прочитали несколько глав из романа «Война и мир» и познакомились с Петей Ростовым, приехавшим в отряд Василия Денисова с поручением и оставшимся для участия в сражении.
Здесь он знакомится с маленьким пленником- французом, к которому испытывает жалость и «нежное чувство». Такое же чувство вызывает мальчик и у партизан, заботящихся о юном барабанщике. По- отечески относится к Венсану Боссу и командир Денисов.
Известно, что в романе Толстой описал реальный случай: история Висени, как прозвали его гусары, закончилась в Париже, куда его привезли русские офицеры и сдали с рук на руки его матери.
Но не все русские люди так гуманно относились к пленным. Обратимся к сцене спора Денисова и Долохова. Разное отношение у этих людей к пленным. Денисов считает, что пленных нельзя убивать, что их нужно отсылать в тыл и не марать убийством честь солдата. Долохов же отличается крайней жестокостью. «Брать не будем!- говорит он о пленных, вышедших с белым флагом на шпаге. Особенно запомнился мне эпизод, когда Петя Ростов, поняв, что Тихон Щербатый убил человека, почувствовал себя неловко, «он оглянулся на пленного барабанщика и что-то кольнуло его в сердце». Меня поразило главное в этой фразе: «Тихон убил человека!»
Не врага, не неприятеля, а человека.
Тяжело читать о том, как погиб Петя Ростов.…Вот она жестокая правда о войне! Погибают самые чистые и светлые, самые добрые и безвинные…
Вместе с Денисовым мы оплакиваем эту страшную гибель и вспоминаем удивительно верные слова русского музыканта А.Г.Рубинштейна: «Только жизнь невозместима, кроме нее - все и вся».
Трагедия 1941 года.… Одна из самых больных, самых трагических тем литературы - плен, пленные. Тема военнопленных долгие годы была закрытой.
Трудно найти в нашей литературе произведения, которые могли бы сравниться с поэмами А.Т.Твардовского «Василий Теркин» и «Дом у дороги» по глубине постижения трагедии 1941 года.
«Память войны, - говорил поэт, - это страшная память – память муки и страдания».
В пятой главе поэмы «Дом у дороги» раскрывается эта трагедия. Начинается она с риторических вопросов, обращенных к читателю: «Вам не случалось быть при том?» Поэт не показывает в поэме зверств фашистов, хотя знает о них. Речь идет только о том, что на нашей земле хозяйничает чужой солдат. Видеть на своей земле чужого солдата – «И бог не приведи!»- восклицает он.
Но самое большое унижение – «своих живых солдат в плену воочью увидать»:
И вот они в плену,
И этот плен в России.
Так Твардовский подводит читателя к изображению «угрюмой вереницы пленных». Их ведут «стыдным, сборным строем», идут они «с горькой, злой и безнадежной мукой». Чувство стыда они испытывают от того, что не выполнили своего долга, не смогли защитить родную страну.
Позорно оказаться пленным на своей земле, которую должен был уберечь от врага. Стыд, позор, боль переживает основная масса пленных- те, кто был «зол, что жив остался».
Главная героиня поэмы Анна Сивцова перед отправкой в Германию тяжело размышляет о фашистской неволе. Перед отправкой на чужбину женщина прощается с родным домом, собирает в трудный путь своих троих детей.
А в неволе у нее родился мальчик, в бараке на соломе.
И Анна испытала всю бесчеловечность фашистского «порядка» и гуманизм узников лагеря. Люди помогают матери и младенцу чем только могут. Анна живет заботой о детях, делит с ними и свой кусок, и свое тепло. Родительский долг, материнское чувство придают Анне силы, укрепляют ее волю к жизни
Война предстала в произведениях А.Твардовского не только в своем подлинном трагизме, но и в своем подлинном героизме: солдаты, воины, бойцы ощутили себя народом. Пришло понимание самой сути борьбы, ощущение ответственности за ее исход:
Бой идет святой и правый.
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.
Эти строки – лейтмотив поэмы «Василий Теркин».
Когда мы обращаемся к книгам о войне, мы видим, что в самых горько- правдивых произведениях поэтизируется подвиг тех, кто встал на защиту родной страны:
И не затем, что уговор храним,
Что память полагается такая,
И не затем, нет, не затем одним,
Что ветры войн шумят, не утихая.
А.Т.Твардовский
Более шести десятилетий минуло после Великой Отечественной войны, но они не ослабили интереса к этому историческому событию.
Среди книг, способных сказать честно об этой войне, взволновать, вызвать глубокие переживания не только о герое, об авторе, но и о себе – повесть В.Л.Кондратьева «Сашка».
Писатель создавал ее страдая, а не любуясь войной и подвигами, не наряжая войну в романтические одежды, без расчета кому- нибудь угодить и понравиться.
Интересна творческая история создания «Сашки». Четырнадцать лет вынашивал он повесть, писатель признавался: «Видимо, у каждого из миллионов воевавших была своя война. Но именно «своей войны» я не находил в прозе – повестях Быкова, Бондарева, Бакланова. Моя война – это стойкость и мужество солдат и офицеров, это страшный пехотный бой, это мокрые окопы. Моя война – это нехватка снарядов, мин…весь 1974 год я писал «Сашку». А выпущена была повесть лишь в 1986 году полумиллионным тиражом.
«Сашка» - повесть трагическая вместе с тем светлая. Она описывает бои подо Ржевом, страшные, изнурительные, с большими человеческими потерями.
-Почему книга, в которой с таким бесстрашием нарисован жуткий лик войны – грязь, вши, кровь, трупы – в своей основе светлая книга?
-Да потому что она проникнута верой в торжество человечности!
Потому что привлекает народным русским характером главного героя. Его ум, смекалка, нравственная определенность, гуманность проявляются так открыто и непосредственно, что сразу вызывают к нему доверие, сочувствие и понимание читателя.
Мысленно перенесемся в то время и на ту землю, о которой узнали, прочитав повесть. Два месяца воюет герой. Сашкина рота, от которой осталось шестнадцать человек, напоролась на немецкую разведку. Та захватила «языка», напарника Сашки, и поспешно стала отходить. Фашисты хотели отрезать от наших свою разведку: полетели немецкие мины. Сашка оторвался от своих, рванул через огонь и тут увидел немца. Отчаянную храбрость проявляет Сашка – берет немца голыми руками : патронов у него нет, свой диск он отдал ротному. Но сколько ребят полегло за «языка»!
Сашка знал, поэтому и не колебался ни секунды.
Безрезультатно допрашивает немца ротный и приказывает Сашке вести немца в штаб. По дороге Сашка говорит немцу, что у нас пленных не расстреливают, обещает ему жизнь.
Но комбат, не добившись при допросе от немца никаких сведений, приказывает его расстрелять.
Сашка приказу не подчинился. Этот эпизод показывает, что война не обезличила Сашкин характер. Герой вызывает симпатию своей добротой, участливостью, гуманностью. Сашке не по себе от почти неограниченной власти над другим человеком, он понял, какой страшной может стать эта власть над жизнью и смертью.
Сашка совершил немыслимое в армии событие – неподчинение приказу старшего по званию. Это грозит ему штрафной ротой, но он слово дал немцу. Выходит – обманул? Выходит, немец прав был, когда рвал листовку и говорил : «Пропаганден»?
А вот ординарец комбата Толик застрелил бы пленного, за часы убил бы.… Не таков Сашка, и комбат понял его правоту, отменив свой приказ. Он понял те высокие человеческие принципы, которые свойственны Сашке
Замечателен образ героя в своих человеческих проявлениях. Гуманизм его естественен по отношению к пленному и, когда читаешь повесть, невольно задаешь вопрос: а немец проявил бы такую гуманность?
Мне кажется, ответ на этот вопрос мы находим в рассказе другого писателя – К.Воробьева «Немец в валенках».
На войне, я думаю, воевали и хорошие, и плохие немцы, были люди, которые вынуждены были воевать…
В центре произведения К.Воробьева даны непростые взаимоотношения пленных и их охранников, причем они показаны как люди разных характеров, разных поступков.
«Третья Женевская конвенция 1949 года посвящена защите военнопленных. В ней говорится о том, что пленные имеют право на гуманное обращение.
Конвенция запрещает негуманные действия по отношению к пленным: посягательство на жизнь и здоровье, оскорбление и унижение человеческого достоинства.
Вилли Броде, охранник в немецком концлагере, вряд ли дожил до этой Конвенции, но он вел себя по отношению к русскому военнопленному совсем в гуманистическом духе Женевской Конвенции.
Объясняется такое поведение, как мне думается, тем, что этот человек сам страдал, испытывал боль в отмороженных ногах и поэтому даже весной носил валенки. «Ясно, что немец воевал зимой под Москвой»,- решает герой-рассказчик, пленный - штрафник, тоже с отмороженными ногами.
И эта их общая боль, страдание начинает сближать бывших врагов: Броде начинает подкармливать узника, постепенно между ними возникает взаимопонимание. Рассказчик делится этой пайкой с другими доходягами: «А завтра хлеб получат «свежие» четверо доходяг, послезавтра еще четверо, потом еще и еще, мало ли, сколько раз вздумается прийти сюда этому человеку!»
Но однажды все оборвалось: Вилли за помощь русскому был избит, разжалован и отстранен от должности.
Судьба разлучила героев: «Иногда я думаю, жив ли Броде? И как там у него с ногами? Нехорошо, когда отмороженные ноги ноют по весне. Особенно, когда мизинцы ноют, и боль конвоирует тебя и слева и справа…»
Прочитав рассказ «Немец в валенках», я еще больше укрепилась в мысли, что участь человека, оказавшегося в плену, зависит от соблюдения норм международного гуманитарного права. Я думаю, что совершенно не обязательно сострадать или испытывать какие-то положительные чувства к пленному вражеской армии. В то же время и чувство ненависти не должно помешать соблюдению основного гуманитарного правила: военнопленный имеет право на гуманное обращение. «Воину надлежит мощь вражескую сокрушать, а не безоружного поражать!» -так говорил великий русский полководец А.В.Суворов.
В потрясающей книге С.Алексиевич «У войны - не женское лицо» речь также идет об отношении к пленным. Это воспоминания медицинских работников, принимавших участие в Великой Отечественной войне.
По признанию хирурга В.И.Хоревой, ей пришлось лечить немецких эсесовцев. К тому времени у нее погибли на фронте уже два родных брата.
Отказаться она не могла – приказ. И Вера Иосифовна лечила этих раненых, оперировала, обезболивала, одно только не могла - это поговорить с больными, спросить, как себя чувствуют.
И это потрясает, когда читаешь это воспоминание.
Вспоминает другой врач: «Мы же дали клятву Гиппократа, мы же медики, мы же обязаны помогать любому человеку, попавшему в беду. Любому…»
Понять подобные чувства сегодня, из мирного времени, легко, а тогда, когда горела твоя земля, гибли твои товарищи, было мучительно непросто. Врачи и медсестры оказывали медицинскую помощь всем, кто в ней нуждался.
Как сказано в Конвенции, медицинские работники не должны делить раненых на «своих» и «чужих». Они обязаны видеть в раненом только страдающего человека, нуждающегося в их помощи и оказать необходимую помощь.
Вторая книга С.Алексиевич «Цинковые мальчики» также посвящена войне, только Афганской.
«Даже для нас, прошедших Отечественную,- пишет В.Л.Кондратьев,- очень много странного, непонятного в Афганской войне».
Про Сашку писатель скажет, что он, как и многие другие, ворчал, ибо видел и понимал, что многое идет от собственной неумелости, непродуманности, неразберихи. Ворчал, но не «обезверил».
Те, кто воевал в Афганистане, уже одним своим присутствием тут совершали подвиг. Но Афганистан привел к «обезвериванию».
«В Афганистане,- писал А.Боровик,- мы бомбили не повстанческие отряды, а наши идеалы. Эта война стала для нас началом переоценки наших этических ценностей. Именно в Афганистане изначальная нравственность нации вошла в вопиющее противоречие с антинародными интересами государства. Дальше так продолжаться не могло».
Для меня книга «Цинковые мальчики стала и откровением и потрясением. Она заставила задуматься над вопросом: «Ради чего в ней погибло пятнадцать тысяч советских воинов?»
Война, не давшая ответа
Ни на один вопрос. Война,
В которой выигрыша нету,
Есть только страшная цена.
На всю жизнь теперь на нашей земле эти могильные красные камни с памятью о душах, которых не стало, с памятью о нашей наивной доверчивой вере:
«Татарченко Игорь Леонидович
(1961-1981)
Выполняя боевое задание, верный воинской присяге, ПРОЯВИВ СТОЙКОСТЬ И МУЖЕСТВО, ПОГИБ В АФГАНИСТАНЕ.
Любимый Игорек, ты ушел из жизни, не познав ее.
Мама, папа.»
В нашем Музее ст. Екатериноградской есть графическая картина «Последнее письмо» Г.А.Сасова, уроженца станицы. На ней изображено лицо старой женщины, застывшее маской скорби и боли, к ее губам прижат солдатский треугольник. Картина олицетворяет трагедию матери, получившую последнее письмо от сына:
И памятью той, вероятно,
Душа моя будет больна,
Покамест бедой невозвратной
Не станет для мира война.
Итак, проведя небольшое исследование: «Возможно ли проявление гуманности на войне?» я отвечаю: «Да! Возможно!»
Но, к сожалению, чаще всего во время военных конфликтов и сейчас нарушаются правила Конвенций. Поэтому в наше время, когда много говорится о прогрессе, культуре, милосердии и гуманности, если уж нельзя избежать войны, важно стремиться предотвратить или хотя бы смягчить все ее ужасы.
